Почему новаторские подлодки типа XXI не помогли Германии выиграть Вторую мировую
Оказавшись перед лицом неизбежного поражения во Второй мировой войне, Германия попыталась решить свои проблемы на поле боя с помощью чудо-оружия. Одним из примеров такого чуда стали подлодки типа XXI. Тихие, невидимые, быстрые и почти неуязвимые, они были заведомо лучшими субмаринами Второй мировой войны, способными уничтожить торговый флот союзников. Однако на деле их строительство помогло только делу борьбы с нацизмом, а трофейные лодки после войны стали прототипом для нового советского подводного флота.
Ныряющий крейсер
Адольф Гитлер считал Британскую империю главным препятствием на пути к мировому господству Германии. Британия была островной морской державой, и в этом заключались ее сила и слабость. С одной стороны, нахождение на острове делало страну почти неуязвимой для вражеских армий, а контроль над мировым океаном и торговый флот обеспечивали приток ресурсов в метрополию. С другой стороны, если ее власть над морем подорвать, а поток ресурсов прекратить, империю ждал бы коллапс.
Проблема была в том, что на страже Британских островов находился Королевский военно-морской флот, с которым немецкие корабли тягаться не могли. Поэтому Германия выбрала асимметричную стратегию — атаковать торговые пути империи скрытно, с помощью подводных лодок.
Двумя основными немецкими субмаринами были тип VII и тип IX: очень похожие между собой, одна поменьше и подешевле, а вторая побольше и подальноходнее. Обе они по существу не отличались от тех подлодок, которые применялись в Первую мировую войну. Основным режимом их хода был надводный, для чего на лодках стояли мощные дизели, позволявшие разгоняться до 17–18 узлов (33 км/ч). В случае опасности, например, при виде боевых кораблей, субмарина ныряла, переходя на аккумуляторы, и могла находиться под водой, пока экипаж не начнет задыхаться в корпусе без свежего воздуха.
Куда большей проблемой был подводный ход: его скорость не могла превышать 7 узлов (13 км/ч) во время коротких рывков, и даже на 4 узлах аккумуляторы бы разрядились через 80 миль (150 км). В сущности это был надводный ныряющий крейсер с вооружением торпедного катера, и на начальных этапах войны немецкие подводники, подобно морякам на кораблях, досматривали грузовые суда и топили вражеские из палубной пушки.
Черный май
Для того, чтобы это оружие смогло подорвать экономику Британии и установить морскую блокаду островов, требовалась интегрировать его в мощную систему. Кригсмарине (ВМФ Германии) под руководством адмиралов Эриха Редера и Карла Дёница это удалось — их система называлась «волчьи стаи». По всей Атлантике были распределены подлодки, патрулирующие свои квадраты в поисках конвоев — групп из многих десятков кораблей, состоящих из транспортов и эскорта. Когда лодка находила конвой, она сообщала о нем по радио в штаб и следовала за ним вдалеке, ориентируясь по дыму из труб.
Штаб под руководством Дёница рассылал команды другим подлодкам в этом районе, направляя их так, чтобы в одну из ночей множество субмарин окружили противника. Атака десяти и более лодок со всех сторон не давала эскорту сосредоточить силы, а ночное время позволяло маневрировать на поверхности и занимать выгодную позицию, догоняя транспорты по необходимости.
Волчья стая была очень точной аналогией из-за схожего метода атаки: группа эсминцев и корветов в прямом бою расправится с любой подлодкой, но не может преследовать несколько одновременно — одна из субмарин дождется момента и выпустит торпеды по конвою. Эта тактика заработала не сразу, но к весне 1943 года практически поставила Британскую империю на колени: за март немцы потопили 120 судов общим тоннажем 700 тыс. тонн ценой потери дюжины субмарин.
Ситуация перевернулась в одночасье в мае того же года, который вошел в немецкую военную историю как Черный май. Из 118 находившихся в море субмарин немцы потеряли 41, потопив не больше пары десятков судов. Дёниц, который поставил на «волчьи стаи» всю свою жизнь, был потрясен до глубины души, но признал поражение и временно отозвал из моря все подлодки.
Чудом был не Черный май, а то, что он случился так поздно, поскольку тактика «волчьих стай» была к тому моменту безнадежно устаревшей. Причиной тому были несколько изобретений и тактических инноваций. Прежде всего, на британских кораблях стали устанавливать радары, способные обнаружить всплывшую субмарину в нескольких милях и делавшие бессмысленной ночную тактику. Радары дополнялись устройствами HF/DF — высокочастотными радиопеленгаторами. Они точное определяли источник радиосигнала, и потому субмарина, передав сообщение в штаб или другим лодкам, немедленно заявляла о своем присутствии британскому флоту. Зная примерную позицию субмарины, эсминцы направлялись к ней и, если она нырнула, находили ее с помощью эхолокатора, после чего топили глубинными бомбами или противоволодочными бомбометами.
Но это было не самое тяжелое в жизни немецких подводников. Куда хуже было то, что океан стали патрулировать дальние бомбардировщики и палубные самолеты, многие из которых были оснащены радаром. Если они находили цель, то, как правило, не отпускали. Для начала они сбрасывали бомбы, но промах был не страшен: поскольку лодка была очень медленной и не могла уйти, самолет кружил на одном месте и держал ее под водой, дожидаясь либо сменщика, либо кораблей-охотников. В итоге на подлодке заканчивался воздух, и экипажу оставалось только всплыть с белым флагом.
Особенно страшными были ночные атаки, во время которых самолет издалека обнаруживал лодку радаром, заходил на цель, в последний момент включал прожектор подсветки и сбрасывал бомбы. Субмарина не могла уйти от такой атаки, и в итоге немцы были вынуждены отказаться от нахождения над поверхностью ночью: днем лодку было видно, но и она сама видела самолет издалека, что позволяло вовремя нырнуть.
Электролодка
Только после этого сокрушительного поражения командование Кригсмарине всерьез задумалось об инновациях. Напрашивалось единственно возможное решение — сделать подлодку по-настоящему подводной, чтобы не превращать ее в надводную мишень. Оставалось неясным, как именно это делать. Какое-то время адмиралы и инженеры обсуждали фантастические идеи, вроде субмарины с воздухонезависимым двигателем Вальтера — в нем дизель сжигался без воздуха с помощью запасенной на борту перекиси водорода. Идея, прекрасная на бумаге, была совершенно не реализуемой в ту эпоху, и потому от нее отказались в пользу обычной дизель-электрической субмарины, но принципиально нового типа. Она получила имя «тип XXI», а в просторечии называлась немцами «электролодкой».
Такое название ей дали из-за радикально выросшего объема аккумуляторов на борту. Если раньше они располагались под палубой двух жилых отсеков, то теперь им отвели два «этажа» из трех в центральной части субмарины. Дополнительная палуба появилась из-за необычной формы корпуса, который в разрезе напоминал перевернутую цифру 8 — будто к старой подлодке снизу присоединили еще один фрагмент.
Если субмарины прошлых типов должны были всплывать после погружения для запуска дизелей и аккумуляторов, то лодки типа XXI могли пройти под водой весь поход. Чтобы зарядить батареи, «электролодка» всплывала под перископ и поднимала шноркель — «дыхательную трубку», по которой воздух поступал в дизельные двигатели.
Полностью заряженных батарей хватало, чтобы пройти под водой 340 миль (630 км) на скорости 5 узлов, практически преодолев расстояние между Британией и Исландией. Благодаря этому субмарина могла покинуть зону поиска эсминцев и уйти в безопасный район. Поскольку такой переход занимает несколько дней, чтобы экипаж не задохнулся, в системе вентиляции были предусмотрены поглотители углекислоты и источники кислорода, освежающие воздух.
Корпус лодки теперь не напоминал корабельный: он стал обтекаемым. Орудие убрали, из надстройки пропало место для вахтенного офицера, который раньше всегда дежурил наверху в надводном положении. Благодаря этому, а также мощным электромоторам, субмарина могла разгоняться до 17 узлов (31 км/ч) и поддерживать такую скорость более часа, что позволяло догнать конвой. Для подкрадывания к противнику на типе XXI разместили моторы тихого хода, практически бесшумные по меркам тех времен.
Ушами лодки была система GHG, называемая на жаргоне «балконом» — за характерный внешний вид. Это был самый совершенный в мире набор гидрофонов, позволяющий обнаружить конвой за полсотни миль с точностью до 1 градуса. Его дополнял эхолокатор «Нибелунг», способный определять точное положение кораблей и их примерную скорость. Полученные данные автоматически передавались в аналоговый компьютер, управляющий торпедной стрельбой, так что опытный экипаж мог поразить конвой, даже не целясь в перископ. Вдобавок, звуковые импульсы эхолокатора были короткими и трудноуловимыми, так что опытные операторы вражеских сонаров могли бы определить направление на субмарину, но не расстояние до нее.
На случай, если лодку все-таки найдут, на ней был предусмотрен целый набор фокусника из «ловушек» на любой вкус. Командир мог приказать сбросить: канистру с шумящими в воде химикатами; всплывающую ложную цель, имитирующую для радара шноркель или перископ (их можно было обнаружить с близкого расстояния); сложную механическую акустическую ложную цель, имитирующие звуки субмарины; буй, порождавший серию взрывов с интервалом в 10 секунд, способный замаскировать шум лодки даже на полном ходу, и многое другое.
Подарок союзникам
Подлодки типа XXI с очень большим отрывом были лучшими субмаринами времен Второй мировой войны. По сути, немцы переизобрели этот тип оружия и адаптировали его к новым условиям. После окончания войны трофейные «электролодки» тщательно изучили как на Западе, так и в СССР, поразившись работе немецких конструкторов.
Новые субмарины стали прототипом при разработке первых советских послевоенных подлодок: проекта 613 и 611, ставших основой флота СССР. По сути, это и были адаптированные к советской промышленности и флоту лодки типа XXI, унаследовавшие от них даже 8-образный корпус. Проект 613 был небольшим, созданным для патрулирования вблизи собственных вод, а 611 — крупным, предназначенным для нарушения атлантических коммуникаций в случае войны с США и союзниками. В Соединенных Штатах же немецкие трофеи вдохновили масштабную программу GUPPY по модификации старых конструкций — американские лодки типа Tench и так были лучшими субмаринами Второй мировой, после, разумеется, самого типа XXI. Да и не было у американцев большой нужды в скрытой атаке на вражеские коммуникации, поскольку их надводный флот и так был сильнее всех флотов других стран вместе взятых.
Парадоксальным образом субмарины типа XXI стали и самым совершенным, и самым бесполезным оружием нацистской Германии. Конструкция была технически сырой, многие приборы непрерывно ломались, а из-за дефицита меди в гибнущем Третьем рейхе даже вентили начали делать из стали. В результате их необходимо было каждый день проворачивать — иначе конструкцию заклинит навсегда.
Но главная проблема была даже не в технических трудностях. Программа строительства подлодок была объявлена приоритетной, поглощала лучшие ресурсы и специалистов. Планировалось, что к 1945–1946 году сотни субмарин типа XXI выйдут в Атлантику и наконец нанесут сокрушительный удар по коммуникациям союзников, лишив их возможности снабжать войска в Европе и отправлять помощь в СССР. Ради скорости производства впервые в мире подлодки начали собирать из готовых секций-модулей, сокращая время на верфи. Всего к весне 1945 года удалось построить 118 единиц, еще 267 находились на разной стадии готовности, а запланированы к производству были многие сотни. Одной только стали на эту программу было потрачено столько же, сколько хватило бы на производство пяти тысяч танков, при том что их строительство гораздо проще, дешевле и быстрее. Для сравнения, самый массовый немецкий танк Pz IV был выпущен серией в восемь тысяч единиц за всю войну.
Но несмотря на колоссальные затраты и огромный потенциал, лодки типа XXI никак немцам не помогли. Из-за проблем в производстве и регулярной бомбардировки союзниками верфей первые из них вышли в боевой поход лишь в конце апреля–начале мая. 4 мая командир U-2511 обнаружил британский крейсер и подготовился к атаке, но пропустил его перед перископом, поскольку война была уже проиграна и не было нужды завязывать бой.
Так что маниакальная одержимость Гитлера идеей выиграть войну на море спасла множество жизней советских и союзных солдат и окончательно уничтожила немецкую военную промышленность. Зато новаторские лодки стали отличным подарком союзникам. И памятником немецкой конструкторской мысли — хоть и созданным для разрушения.
Что думаешь? Комментарии
